Шли годы.
Я узнавал больше о языке, и во мне росло сомнение.
Сейчас я убеждён в том, что мнение о ёмкости английского языка по сравнению с русским происходит от недостаточного знания английского. Или русского. Языки по ёмкости не различаются.
Тексты
Часто так бывает: пишет человек письмо или статью на русском, а потом самостоятельно переводит на английский, и второй вариант получается компактнее. Потом оказывается, что у него «is» вместо «is being», «was» вместо «has been», «I will» вместо «I am going to», «for» вместо «in order to», «it’s» вместо «it is» (вариант с апострофом, вообще-то, является разговорным, и допускается только в прямой речи или сильно неформальном письме), артикли забыты в половине мест, и вообще такой текст носитель языка прочтёт лишь изрядно поморщившись, потому что фразы построены неверно. Или ещё бывает наоборот, над английским текстом автор постарается, дабы не уронить лицо, и напишет ясно и лаконично; а в русском варианте оставит разные там «исходя из вышеизложенного, совершенно очевидно, что».Тексты, переведённые любителями с английского на русский, тоже зачастую длиннее оригиналов. И большинство их выглядит настолько нелепо, что сразу видно, что это перевод. Читаешь и видишь: по-русски так никогда не написали бы.
Короче, плохие переводы = плохая репутация, не более того. Чтобы составить мнение о языке, надо смотреть на хорошие переводы хороших текстов. Например: краткая история Талибана (на русском, на английском). Оригинал и перевод чуть-чуть отличаются в деталях, которые делают каждый из двух текстов доступнее для носителей соответствующего языка, но это закон стиля, иначе было бы не по-настоящему. К тому же, детали там уравновешивают друг друга, так что можно считать тексты равными по количеству информации.
Так вот: русский вариант содержит 15181 букв и цифр (пробелы и знаки препинания не в счёт), а английский — 16239. Разница в пользу русского, но в пределах статистической погрешности.
Возьмём фрагмент поменьше, из повести Пелевина «Зомбификация», глава «Бульдозер»:
Представим себе небольшое село, стоящее на холме — некоторые дома уже очень стары, другие, наоборот, построены по самым последним проектам, а большинство — нечто среднее между первым и вторым. Бок о бок стоят полузаброшенная церковь и недостроенный клуб. В одних окнах мигает керосиновая лампа, в других горит электричество, где-то чуть слышно играет балалайка, которую перекрывает радиомузыка со столба. Словом, обычная жизнь, остатки нового и старого, переплетенные самым причудливым образом.
Теперь представим себе бульдозериста, который, начитавшись каких-то брошюр, решил смести всю эту отсталость и построить новый поселок на совершенно гладком месте. Сырой октябрьской ночью он садится в бульдозер и в несколько приемов срезает всю верхнюю часть холма с деревней и жителями. И вот, когда бульдозер крутится в грязи, разравнивая будущую стройплощадку, происходит нечто совершенно неожиданное: бульдозер вдруг проваливается в подземную пустоту — вокруг оказываются какие-то полусгнившие бревна, человеческие и лошадиные скелеты, черепки и куски ржавчины. Бульдозер оказался в могиле. Ни бульдозерист, ни авторы вдохновивших его брошюр не учли, что когда они сметут все, что по их мнению устарело, обнажится то, что было под этим, то есть нечто куда более древнее.
Психика человека точно так же имеет множество культурных слоев. Если срезать верхний слой психической культуры, объявив его набором предрассудков, заблуждений и классово чуждых точек зрения, обнажится темное бессознательное с остатками существовавших раньше психических образований. Все преемственно, вчерашнее вложено в сегодняшнее, как матрешка в матрешку, и тот, кто попробует снять с настоящего стружку, чтобы затем раскрасить его под будущее, в результате провалится в очень далекое прошлое.Перевод, выполненный вашим покорным слугой, был отредактирован и заверен расовым носителем британского английского. Перевод точный, ничего не упущено и не добавлено.
Let us picture a village standing on a hill, with some houses being very old and some others designed along up-to-date lines, while the majority is somewhere between the two. A semi-abandoned church stands side by side with an unfinished workers’ club. In some windows, kerosene lamps flicker, while in some others, electric light burns. Barely audible, a balalaika plays, drowned by music from a radio on a street pole. In sum, that is a piece of ordinary life, odds and ends of old and new, twisted around each other in a most cranky way.
Now, let us picture a bulldozer driver who, having overdosed on some brochures or other, has taken the decision to slice away all that backwardness and build up a new village from scratch. So in the middle of a raw October night he sits behind the wheel of his bulldozer and, bit by bit, cuts off the entire top of the hill along with the village and its inhabitants. And now, while the bulldozer is spinning in the mud, leveling out the new building site, something very unexpected happens: the bulldozer suddenly falls into a void and finds itself among half-rotten logs, skeletons of men and horses, some shards and rusty smithers. The bulldozer is caught in a grave. Neither the driver nor the authors of those brochures that inspired him had taken into account that as soon as they wipe away everything that is—in their opinion—obsolete, something deep crops out, something much more ancient.
Human psyche—in exactly the same way—has a lot of cultural layers. If one cuts off the upper layer of the culture, declaring it a pile of superstitions, delusions and class-alien points of view, then the darkness of the unconscious crops out together with some preexistent psychic traits. Everything is successive, yesterday nests into today, like one Russian doll inside another, and whoever takes the liberty of planing away the present in order to paint it with colors of the future, will only fall into a very distant past.В оригинале 1469 букв, в переводе 1576. Разница опять в пользу русского и в пределах статистической погрешности.
Но это просто примеры. Может быть, есть какое-то теоретическое обоснование ёмкости английского языка перед русским? Мне о таком неизвестно. В английском нет падежей — зато есть частичка «to» и артикли, которые в русском очень редко являются обязательными, а в английском — очень часто. В английском проще словообразование — но при этом жёсткий порядок слов в предложении. В английском нет сложных окончаний — но есть довольно запутанная система «времён». Английский язык аналитический, а русский синтетический — но это ничего не говорит о ёмкости.
Речь
В английской речи допустимы сокращения, такие как «it’s», «I’ll», «you’d», «can’t». С другой стороны, английская речь должна звучать длинно. Чем длиннее, тем вежливее, это закон. В русском для вежливости полезна интонация, обращение на «вы» и перестановка слов — в английском интонация не играет большой роли, «вы» отсутствует, а перестановки слов редки. Когда на русском говорят «[сделайте ч.-л.], пожалуйста», на английском то же самое должно звучать как «could you please [do smth]». Короткое, но вежливо сказанное «нет» переводится как «I don’t think so». И так далее. Короткие фразы уместны в армии, больнице и т.п. местах, где проволочки ни к чему. Бросаться же короткими фразами в бытовом общении — значит быть невежливым (в частности из-за этого хорошо воспитанных русских за границей считают плохо воспитанными).Софт
Интерфейсы программ на русском всегда длиннее аналогичных им на английском, но при этом они более корректные. Для англоговорящего человека любое меню в любой программе выглядит неграмотным и местами написанным по-хамски. Все слова очень короткие и не вполне отражающие суть (фактически, это просто некие условные знаки), артиклей нет, фразы выглядят как армейские команды.При желании русский интерфейс можно сделать таким же кратким (например, Cut/Copy/Paste переводить как Режь/Множь/Клей). Это вопрос традиции, а не языка. Сложилась традиция писать длинно, вот и всё.
